Владимир Геннадьевич Регельский родился 27 мая 1950 года.
Он наследник известной музыкальной династии, поэтому, естественно с детства был увлечен ею. Большую роль в этом сыграла его тетя, известная пианистка П. М. Белова, проработавшая долгие годы в ДШИ им. П. И. Чайковского. Со школьных лет он с большим желанием пел в хоре и даже не раз солировал.
В 1967 году поступил в Йошкар-Олинское музыкальное училище на вокальное отделение, где учился сначала в классе Н. Н. Востокова, а затем после его отъезда у преподавателя А. М. Матвеевой. После окончания учебы в 1973 году был направлен в хор музыкального театра.
Работа в хоре стала для него своеобразным стартом в освоении и постижении профессии актера. Благодаря незаурядным внешним данным – высокий рост, статная фигура, и конечно глубокому бархатному и проникновенному голосу, ему постепенно стали поручать небольшие роли в детских спектаклях, позже – в опереттах. Так постепенно нарабатывался опыт и вот уже с 1995 года он стал солистом театра.
Среди подготовленных партий В. Регельского – так называемые «роли второго плана», и от самого артиста зависело умение сделать их яркими, но при этом, что очень важно, не перегружать общую драматургию. В этом процессе большую роль сыграло огромное трудолюбие В. Регельского, настойчивость в достижении цели, наблюдательность и коммуникабельность.
Зрители запомнили созданные им образы Бартоло в «Севильском цирюльнике» Дж. Россини, Зарецкого и Бертрана в «Евгении Онегине» и «Иоланте» П. Чайковского, неподражаемого графа Чепрано в «Риголетто» Дж. Верди, Малюту Скуратова в «Царской невесте» Н. Римского-Корсакова, Писаря в «Майской ночи» Н. Римского-Корсакова, Комиссара в «Чио-Чио-сан» Дж. Пуччини. Все эти роли очень разные по характеру, эмоциям, стилю, но В. Регельский для каждого смог найти необходимые краски, тонкие нюансы. Он умело сценически подчеркивал манеры героя, его походку, создавал мизансцены и великолепные актерские ансамбли с партнерами.
Не обошлись без его участия постановки марийских опер: в «Акпатыре» Э. Сапаева он спел партию Повстанца, а в опере Э. Архиповой «Алдиар» - партию Орзая.
Такими же яркими и запоминающимися были его герои в классических опереттах И. Кальмана (Ронс в «Сильве», Синг в «Баядере», князь Эстергази в «Марице», Пуассон в «Мистере Иксе»), Ф. Легара (Боган в «Веселой вдове», Нотариус в «Графе Люксембурге»), И. Штрауса (Герцог в «Короле вальса», Орловский в «Летучей мыши», граф Омонай в «Цыганском бароне»), а также в отечественных и современных опереттах, музыкальных комедиях и мюзиклах. Каждого из них В. Регельский наделял индивидуальными жестами, мимикой, особыми сценическими движениями и их порой неожиданной сменой. Все это помогло создать В. Регельскому на сцене убедительные образы, подчеркнуть в характере каждого персонажа специфические черты. Но у них есть одна общая черта - некая особая стать, достоинство, иногда, впрочем, решенное в гротесковом, комическом плане.
